Часть 1. Загородный двор Воспитательного дома. Н.Комовская

 

Воспитательный дом.

«2-й переулок Загородного двора Воспитательного дома», – так странно, длинно, даже несуразно, назывался раньше 2-й Сетуньский проезд, – улица, на которой я живу. Но, именно эти слова: «Загородный двор Воспитательного дома», привели меня к тем «письменным источникам», пользуясь которыми, мне и удалось не только узнать больше об истории города Москвы, но и написать эту статью.
Старое название улицы, которое «продержалось» вплоть до 25 января 1952 года, сохраняло память о том, что история этого места связана неразрывно с учрежденным Императрицей Екатериной Второй 150 лет тому назад первым государственным педиатрическим медицинским учреждением в России – «Воспитательным домом».
Его величественное здание и сейчас стоит на берегу реки Москвы, неподалеку от Кремля.

 

До XX века оно оставалось самой большой постройкой в Москве, – длина фасада,выходящего к Москве-реке, равна почти 400-м метрам.  Императорский Московский Воспитательный дом начал строиться по приказу Екатерины Второй. До этого времени

Вид на 2-й Сетуньский проезд. Фото автора 27.12.2012.

благотворительные учреждения в России существовали только при монастырях и храмах. Первые государственные меры по созданию «гошпиталей» – приютов для всякого рода призреваемых, начал принимать еще Петр Первый, он также приказывал строить на церковных дворах приюты для «зазорных» детей. В тоже время Петр Первый принимал строгие меры против «ленивых прошаков»: приказывал бить их батогами и возвращать на место жительства, упорствующих в своем промысле – ссылать на каторгу.

 

 

В манифесте по случаю учреждения 1 сентября 1763 года Императорского Воспитательного дома, говорилось: «Призренiе бедныхъ и попеченiе о умноженiи полезныхъ обществу жителей суть две верьховныя должности и добродетели каждаго Боголюбиваго Владетеля. Мы питая ихъ всегда въ Нашемъ сердце, восхотели конфирмовать ныне представленный Намъ Генералъ Порутчикомъ Бецкимъ проектъ съ планомъ, о построенiи и учрежденiи общимъ подаянiемъ въ Москве, какъ древней столице Имперiи Нашей, Воспитательнаго Дома, для приносныхъ детей съ особливымъ госпиталемъ сирымъ и неимущимъ родильницамъ…»

И. И. Бецкой подает Екатерине Второй документы о Воспитательном доме.

«Придумал» Воспитательный дом выдающийся государственный деятель Иван Иванович Бецкой. Он родился в Стокгольме, где его отец, князь Трубецкой почти 20 лет находился в плену и был женат на Баронессе Вреде. Однако, рожденный от этого брака сын, Иван Иванович, считался побочным, и мог получить только половину фамилии отца – «Тру — Бецкой». Вот на старинной гравюре он подает Императрице «документы», которые она подписывает. В левой руке он держит рисунок, изображающий пеликана с птенцами, – герб Воспитательного дома. Птица пеликан, по легенде, разрывала свою грудь, чтобы кормить птенцов.
«Сие богоугодное и благочестивое государственное учреждение, предназначенное для сохранения жизни и воспитания в пользу общества в бедности рождённых младенцев, будет навеки под особым Монаршим покровительством и призрением», говорилось в манифесте, изданном Екатериной Второй.
Проект Воспитательного дома для России был не только принципиально новым, но и амбициозным и очень масштабным. Воспитательный дом должен был включать в себя и приюты, и родильный дом, и больницы. А также учебные институты и ссудную кассу. Залогом нравственного возрождения всей нации И. И. Бецкой считал появление в России «третьего сословья», – людей, свободно живущих своим трудом (в том числе, и интеллектуальным), Воспитательный дом и должен был стать тем местом, где бы формировались люди нового типа. Предполагалось, что в Воспитательном доме будут воспитываться 500 детей. Разработка чертежей для постройки Воспитательного дома была поручена лучшему архитектору в Москве – К. И. Бланку, который потратил на работу над проектом почти год. Фасады зданий были разработаны известным архитектором М. Казаковым. Полностью проект Бланка так и не был никогда закончен, но здание постепенно продолжало достраиваться вплоть до XX века.
В Воспитательном доме в Москве И. И. Бецкой вплоть до глубокой старости был наделен огромными полномочиями. «Остроумность» в принятии решений Бецким поражает до сих пор. Например, вот актуальная и в наше время информация: при Воспитательном доме был устроен банк, в котором можно было взять кредит под 7%, а вклады вносились под 6%, – полученная разница получалась очень внушительной.

Иван Иванович Бецкой (1704-1795).

Так же умно был устроен и прием детей, – по высочайше утвержденным правилам, младенцев обязаны были принимать: «не спрашивая притом у приносящего, кто он таков, и чьего младенца принес, но только спросить: не знает ли он, крещен ли младенец и как его имя». За принесенного живого ребенка давали два рубля денег. Их принимали в любое время суток, не задавая «лишних» вопросов, на руку принятому ребенку вешали сделанную из кости «бирочку» с крестом и минимальной информацией, некрещеных крестили на следующий день в Крестильной палате, находящейся тут же. Сначала принимали детей в возрасте до двух лет, затем, после того как пришел проситель с ребенком 3’х лет и сказал, что ему нечем его кормить, стали брать и детей постарше. Ограничение было связано с тем, что в Воспитательный дом решено было принимать только детей, которые еще не умели говорить, «дабы в нежные сердца воспитанников не вселять дурных примеров». Здоровых детей с конца 1760’х годов сразу же стали отправлять с «мамками» на специальных извозчиках в деревни. В этих специально приписанных к Воспитательному дому деревнях жили кормилицы, за работу они получали жалование (в 1768 году, например – 2 рубля в месяц) и комплект детского белья. К ним приезжал из Воспитательного дома врач. К Московскому Воспитательному дому было приписано 4300 (!!!) деревень, в которых 30 тысяч кормилиц вырастили более 40 тысяч детей!
Детей, даже в деревне, даже для осмотра врачом, было запрещено собирать в одном помещении, для предотвращения среди детей эпидемий. А эпидемии в Москве были страшными, – уже через 5 лет после создания Воспитательного дома в Москву пришла чума. Но самой тяжелой проблемой, с которой столкнулись организаторы Воспитательного дома – ужасающая детская смертность, составлявшая в первый год существования Воспитательного дома 81%%. Большинство из приносимых детей было слабыми или умирающими, много было больных и недоношенных, «не имеющих жизненной силы» детей. Прибавьте сюда тот факт, что здание в первый год еще не было достроено, кормилиц было всего 14 человек, а детей принесли в 1764 году 523 человека обоего пола, потом приносили по 700 человек каждый год, а в 1767 году – более тысячи.
Москвичи грустно прозвали Воспитательный дом «Фабрикой ангелов». Среди сведений о постоянной непримиримой борьбе за детские жизни, в которую вступили организаторы Воспитательного дома, впервые появляются сведения и о местности, о которой идет речь в начале статьи, – устье реки Сетуни и селе Троицком-Голенищеве.
В книге «Императорский московский воспитательный дом: 1763–1813 – первые 50 лет в истории Научного Центра здоровья детей РАН», изданной в 2009 году, написанной коллективом авторов, читаем: «Одна из причин высокой летальности была связана с дефицитом кормилиц и, соответственно, с невозможностью правильного кормления младенцев. В первый год основания Дома на 523 ребёнка приходилось всего 14 кормилиц, и только к концу того года их число увеличилось до 35. Тогда руководство Дома занялось вопросами искусственного вскармливания.
И. И. Бецкой, ожидавший большую пользу от кормления козьим молоком, которым нередко успешно вскармливали детей в Италии, приобрёл стадо лучших дойных коз. Однако козьего молока не хватало на всех, да и результаты не оправдали ожидания, хотя смертность детей в 1765’1766 гг. несколько снизилась – с 72,7 до 66,5%.
Поскольку козы часто болели и теряли молоко, в 1766 году И. И. Бецкой поручил архангельскому губернатору Головицыну закупить для Воспитательного дома стадо из лучших холмогорских коров (30 особей) и быков (3).
Вблизи устья реки Сетунь Дорогомиловской заставы был арендован заливной Лужницкий, или Красный Луг, что за Москвой-рекой напротив Новодевичьего монастыря, для выпаса коров. К лугу было прирезано еще соседнее место с садами и землями крестьянского села Троицы-Голенищева. Там был построен скотный двор и устроена молочная ферма для снабжения молоком детей Воспитательного дома. Благотворитель П. Демидов принимал активное участие в устройстве скотного двора; он сам составил инструкцию по уходу за коровами для скотников и доярок фермы, что показывало, какое большое значение придавалось правильному вскармливанию питомцев. На загородном дворе П. Демидовым были построены помещения, куда из Воспитательного дома стали высылать подросших грудных детей для их вскармливания рожками, а также питомцев перед их отправлением в деревни…»
Теперь, зная, что местность наша связана с именем Прокопия Акинфиевича Демидова, попробую рассказать об этом человеке.
Он был самым крупным благотворителем Московского Воспитательного дома, пожертвовавшим более чем 1 миллион рублей, – невероятную по тем временам сумму. На парадном портрете, написанном Левицким, Прокопий Демидов изображен садовником среди горшков с растениями, с лейкой в руках, в домашнем халате, – известно что он очень любил ботанику. В книге Пыляева «Старая Москва» читаем: «Большая часть лугов васильевских принадлежала богачу Демидову, и на одном из этих лугов построен им «Дом воспитательный». Что же касается до сада строителя этого дома, Прокопия Акинфиевича Демидова, то он в екатерининское время в Москве был единственный: в нем было собрано около двух тысяч сортов – одних редких ботанических растений. И по словам академика Палласа, который жил целый месяц для описания у Демидова, сад у последнего не имел в России соперника. Сад Демидова находился за городом у самой Москвы-реки, близ Донского монастыря. Он был разбит в 1756 году. Берег реки тогда был совсем неудобен для разбивки сада, и для этого работали здесь над разравниванием почвы целых два года по семисот человек рабочих в день.

Портрет Прокофия Акинфиевича Демидова. Левицкий Д. Г.

Прокопий Демидов подарил Воспитательному дому собственный каменный дворец, достроил центральный корпус, построил

родильное отделение. А также подарил коллекцию редких монет, коллекцию чучел животных и птиц, коллекцию минералов. Он был внуком знаменитого кузнеца Никиты Демидова Ануфриева, которому царь Петр Первый отдал гору Благодать на Урале. За полезную для государства деятельность по развитию горнодобывающей промышленности Никита Демидович получил дворянство, а потомки его стали называться Демидовыми.
Прокопий Демидов на портрете изображен на фоне здания Воспитательного дома. Если прибегнуть к аллегории, то его уход за растениями изображает его заботу о сиротах, которые, подобно цветам, нуждаются в человеческом участии.
В память об учреждении Императорского Воспитательного дома была учреждена в 1765 году медаль с изображением Екатерины II. На другой стороне медали – две женские фигуры, из которых одна, символизирующая Веру, повелевала другой – Человеколюбию – поднять с земли лежащего ребенка. По краю медали была надпись: «И вы живы будете».

Медаль в память об учреждении
Императорского Воспитательного дома. 1765 г.

 

 

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *